Великие просветители

Почему подвиг святых равноапостольных Кирилла и Мефодия имел столь решающее значение для христианского просвещения славянских народов, которое стало основой рождения великой культуры, формирования народного характера и осознания славянского единства? Об этом – статья «Журнала Московской Патриархии», опубликованная в 1946 году.    Мы славяне. Мы имеем основание гордиться нашей, более чем тысячелетней культурой, гуманной, человеколюбивой, свободолюбивой, жизнеутверждающей культурой. Мы славяне. И в наши дни, в великие дни всемирно-исторического состязания сил мировой реакции и сил мировой демократии, мы стоим на стороне последней. Мертвое еще цепко хватает живое. Но живое и вечно обновляющееся побеждает, победит, не может не победить. Мы, славяне, — на стороне прогресса. И не пассивно «на стороне». В великой, очистительной, испепеляющей Отечественной войне против фашизма мы, славяне, во главе с русским народом были основной и активнейшей силой. И в грядущем торжестве демократических начал в борьбе за мир во всем мире мы будем, и не можем не быть, в первых рядах уже по самой своей природе, по народным качествам и склонностям, веками закрепленными, многотруднейшими испытаниями закаленным.   Велика история славянства. Величественно, поистине непереоценимо значение христианства в истории славян, славянской культуры, славянской государственности, в истории эволюции и прогресса чувства самосознания славянского национального и духовного братства и культурно-этнического единства. Нашему христианскому сознанию чуждо пренебрежение к другим народностям и нациям. Мы никого не «ославяниваем», но, стремясь жить в любви и братстве с другими народами, мы никому не позволяем и не позволим и нас «деславянизировать». Попытки стереть нас, свободолюбивых славян, с лица земли и раньше были неудачными, а последняя и генеральная попытка врагов славянства и культуры в 1939—1945 гг. окончилась, как и всем известно, полной катастрофой для агрессоров.   Славяне   Деятельность Кирилла и Мефодия положила начало новой эпохи в культурно-национальной истории славян.   Деятельность свв. братьев может быть достойно оценена лишь при знакомстве с предшествующим ей и последовавшим по ней периодами в жизни наших предков.   Современной исторической наукой установлено, что уже в середине первого тысячелетия нашей эры славяне (западные, восточные и южные) занимали громаднейшую территорию.   С севера на юг славянами была обжита территория от южного побережья Балтийского моря до бассейна реки Дуная и его южных притоков. С запада на восток славянские племена занимали площадь от реки Эльбы (древняя Лаба) до русских рек: Дона, Оки и Волги (в ее верхнем течении); бассейн Днепра вплоть до Причерноморья был почти сплошным славянским массивом; в VI и VII веках славян мы находим глубоко врезавшимися в Балканы, вплоть до южной части полуострова.   Византийские писатели VI—VII вв. ярко отметили характерные черты современных им славян. «Они (славянские племена) сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе; их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению» (Маврикий). «Народ этот, — отмечает другой историк, — искони живет в демократии. Поэтому обо всем, что для них полезно и вредно, они обсуждают сообща» (Прокопий). Крайне важно и третье, достоверное и объективное свидетельство византийского источника о славянах: «Находящихся у них в плену они не держат в рабстве в течение неограниченного времени, как прочие народы, но, ограничивая им срок, предлагают на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси или остаться там, где они находятся, на положении свободных и друзей» (Маврикий). Свободолюбие, демократизм, общинный строй искони были славянскими чертами.   В VI—VII вв. большие массы славян широким потоком двинулись в западные районы Византийской империи. Внедрившись в Восточно-Римскую империю, славяне не разрушили Византийской империи (как это сделали германцы с Западно-Римской империей), но сильно способствовали падению в ней рабовладельческого строя. Славянские поселенцы, в своей массе крестьяне, «освежили», демократизировали византийское общество и тем самым подготовили переход его к новому, более прогрессивному по сравнению с рабовладельческим строем, строю феодализма.   В VII веке у западных и южных славян создается несколько крупных объединений славянских племен. Наиболее могучим из них было Богемское княжество («государство князя Санф»), в которое, кроме чешско-моравских племен, вошли некоторые балканские славяне-хорутане (позже – и сербы) и другие славяне, жившие в бассейнах верхних частей рек Дравы и Савы (нынешняя Югославия). Немецкая экспансия в следующем веке приводит к распаду Богемского союза, но со смертью Карла Великого (814 г.) создается сильное Великоморавское княжество с основной территорией в бассейне реки Моравы и к востоку от нее — до современной Словакии включительно.   Одновременно продолжалось продвижение славян на юг Балканского полуострова. Густая прослойка славян укореняется в Македонии, Мизии и Фракии; видим мы поселения наших предков и в южной части Греции — Пелопоннесе. Сербы и хорваты поселяются и там, где они живут поныне, и на территории нынешних Албании, Боснии, Герцеговины, Черногории.   Новые населенцы были старательными скотоводами и земледельцами. Византийские императоры были вынуждены считаться со свободолюбивыми привычками своих новых колонистов и оставлять им общинное самоуправление.   К VIII веку на Балканах, в непосредственном (к северу) соседстве с Византией, сложилось первое славянское государство — Болгария. Жившие здесь ранее славянские племена смешались с тюрко-татарским племенем болгар, пришедших со стороны нынешней Бессарабии. Болгары дали стране свое имя, но очень скоро совершенно потеряли себя как народность, растворив в славянском окружении свой язык, свои бытовые и социально-экономические особенности. Ассимилировались они со славянами полностью. Большая часть Фракии и Македонии вскоре вошла в состав Болгарского царства.   Ко времени начала деятельности свв. Кирилла и Мефодия — вторая половина IX века — славяне, жившие в пределах Византийской империи, были сплошь христианами. Болгария была накануне уже полной христианизации. Христианство распространялось и в Великоморавском княжестве. Но там пути и судьбы его были весьма сложными. В этой сложной обстановке и происходила миссионерская деятельность святых братьев.   Начало миссии   Моравия рано стала объектом немецкой агрессии. Германские феодалы-рыцари шли в Моравию с крестом в руках и с мечом за поясом. После нескольких неудачных военных экспедиций немцы решили воспользоваться христианством, как прикрытием своих захватнических намерений. Духовенство, приходившее с Запада, было немецким по национальности и должно было стать прямым орудием дальнейшей немецкой экспансии в славянские земли.   В 846 г., воспользовавшись трениями между моравским князем Моймиром и его племянником Ростиславом, немецкие рыцари вторглись в страну, свергли Моймира и посадили на престол Ростислава, надеясь использовать его для закрепления вассальной зависимости Моравии от Германии.   Однако надежды агрессоров на князя Ростислава не оправдались. Он скоро занял самостоятельную позицию и порвал с немцами. От Германии он отгородился рядом возведенных им крепостей. Под его властью, кроме собственно моравских племен, были и приэльбские (полабские) славяне, и чехи, и сербы. Король Людовик (Людвиг) Немецкий стремительно обрушился на вышедшую из вассального повиновения Моравию, но вскоре под встречным ударом дружно ополчившихся славян отступил и был вынужден признать независимость Моравии.   Стремясь стать независимым от немцев и в области религии, Ростислав старается сблизиться с братской и уже начавшей христианизоваться Болгарией и устанавливает тесные государственные и церковные связи с Византией. Он обращается к византийскому императору Михаилу III и к Константинопольскому Патриарху с убедительной просьбой прислать в Моравию христианских проповедников, которые могли бы преподать народу христианские истины на их родном славянском языке.   Выбор императора пал на братьев Кирилла и Мефодия.   Солунские братья   В свете исторических данных (над изысканием и анализом которых много потрудились, хотя и не добившись пока ясности во всех деталях, русские и балканские церковные и гражданские историки) биографии святых братьев в общих чертах таковы.   Родились они в знатной семье (отец носил имя Льва) в городе Солуни (Македония). Можно считать, что по национальности они были греками. Но в этом городе со значительной прослойкой славян почти все жители-греки, во всяком случае, понимали славянский язык в его македонской ветви. Константин (мирское имя Кирилла) родился в 827 году, Мефодий был несколько старше его.   Образование братья получили блестящее для своего времени. В лучшей, рассчитанной на воспитание детей видных семейств и придворных сановников Константинопольской школе Константин весьма успешно овладел полным кругом тогдашних наук: риторикой, арифметикой, геометрией, астрономией, музыкой, греческой литературой античного периода. Выдающиеся способности проявил Константин в области грамматики (последняя в этой школе ставилась в объеме научной дисциплины филологии и введения в общее языкознание). Но совершенно исключительный талант выявился у юноши в области философии, которой он учился у Фотия, впоследствии знаменитого Константинопольского Патриарха. Еще до окончания курса школы он уже получил прозвище «философа». Константин-философ — такое почетное наименование осталось за ним на всю жизнь и сохранилось в литературе о нем.   Большими способностями был одарен и Мефодий.   Насколько можно установить из анализа источников, Константин обладал более живым темпераментом. Это был, прежде всего, яркий, блестящий и стремительный полемист, очень подвижной, кипуче работоспособный; последнее у него сочеталось с большой усидчивостью. Но и свои теоретические келейные работы он проводил в быстром темпе и внешне легком стиле.   Мефодий – энергичный, настойчивый, очень последовательный в своих намерениях деятель. Он, прежде всего, – самоуглубленный созерцатель. Но его созерцательность –   действенная; он вдумчивый и авторитетный советник, глубокий исследователь и талантливый администратор.   Совершенно же сходны братья в глубине и пламени Веры Христовой, самозабвенно усердны в молитве, неутомимы в проповеди, стойки в невзгодах, бескорыстны и чисты духом. При всех своих прочих качествах оба они отличались скромностью и кротостью.   Вскоре после окончания учения Константин получил видную должность хартофилакса. В функциях его было и управление делопроизводством Патриархии, и личное секретарство при Патриархе, и заведывание патриаршей библиотекой, помещавшейся при храме св. Софии. Однако не эта деятельность была призванием Константина. На следующий год он удаляется в один из глухих монастырей на берегу Золотого Рога и там в течение шести месяцев в суровых аскетических условиях ведет научно-философскую работу. Его отыскивают, и он становится в столице популярнейшим учителем философии для греков и иностранцев.   Здесь ему выпала трудная, но почетная миссия: быть главным оппонентом свергнутого с патриаршего престола за иконоборчество, но упорствовавшего в своих заблуждениях Анния (Ианнеса). Константин на специально созванном Соборе блистательно разбил сложную аргументацию своего многоопытного в диспутах противника. Молодому философу в то время еще не было и 24 лет.   В этом же году имя Константина становится еще более известным после его поездки по поручению императора к Багдадскому арабскому халифу Джафару Мотавакела. Полагаем, что ему были даны два поручения: одно – дипломатического характера: добиться прекращения гонений мусульманами христиан, живущих на территории халифата, второе – провести диспут с учеными арабами-мусульманами об истине веры Христовой. Впрочем, скорее всего, второе возникло как форма обсуждения первого, дипломатического, поручения.   Константин и на этот раз вышел победителем в диспуте. Его доказательства Троичности Бога остались без возражений. Полагая поразить философа своими достижениями в области физико-математических наук, арабские «мудрецы» должны были преклониться перед ученостью гостя, а демонстрация ботанических ценностей халифа окончилась конфузным для арабов поражением: на многие вопросы Константина они не могли дать вразумительного ответа, вместо этого они должны были выслушать, как ученики, популярную лекцию Константина. Поистине историческое значение имеет аргументация Константина по вопросу об отсутствии противоречий между понятием молитв за врагов и благотворения ненавидящих и благословением Церковью воинов на брань.   Возвратившись из этой поездки, Константин раздал нищим все, что у него было, и отправился в монастырскую тишь малоазиатского Олимпа (к юго-востоку от гор. Бруссы) в ту же обитель, где жил в это время его брат Мефодий.   Точно неизвестно, в каком году (мы полагаем, что около 854—855 гг.) Константин вместе с Мефодием были отправлены с чрезвычайными миссионерскими целями в Хазарский каганат. Это царство занимало тогда в основном территорию Нижнего Поволжья, Астраханских и Ставропольских степей и местность между Волгой и Доном; хазарские же кочевья были и в Приазовье, доходили иногда до излучины Днепра. Посещали хазары и Крым. Нередкими были их грабительские набеги на славянские земли по среднему Днепру и его левым притокам. Основная масса хазар была мусульманами; хазарская знать и царский (каганский) двор исповедовали большею частью иудейскую религию; язычников и христиан в каганате было немного. Готовясь к диспутам, братья остановились в Крыму; там Константин укрепил свои знания в еврейском языке; перевел для себя с еврейского на греческий язык грамматику, составил лексикон. Уже по дороге [не прямой, так как они ехали сначала Меотийским (Азовским) морем, затем пересекли северо-кавказские степи и прибыли к «Железным воротам» (север нынешнего Дагестана), откуда Каспийским морем проследовали к устью Волги и в г. Итиль — столицу Хазарии] братья вели дискуссионные беседы с иноверными.   В результате продолжительных словесных состязаний с мусульманами и иудеями, которые Константин успешно вел в самом Итиле, каган провозгласил терпимость к христианской религии, разрешил желающим принять св. крещение делать это беспрепятственно, а в письме византийскому императору даже галантно намекнул, что «со временем и мы сами (т. е. сам каган) надеемся это сделать». Миссия братьев имела большое политическое значение. Византия получила официальное заверение кагана в дружбе и обещание военного союза. Вместо обычных подарков Константин добился отпуска с ним на родину 200 пленных греков.   Мефодий во время пребывания в Итиле, главным образом, проводил христианские богослужения и обучал желающих молитвам.   Через несколько лет конспекты диспутов, проведенных Константином в Хазарии и с иудеями и с магометанами, были переведены Мефодием на славянский язык.   По возвращении в Константинополь Константин, вместо заслуженного им отдыха, поселившись при храме св. Софии, хотя и проводил время в безмолвии, но снова отдался энергичным научно-лингвистическим и философским келейным трудам. Мефодий, отказавшись от предложенного ему Патриархом архиепископского сана и должности, был назначен игуменом монастыря Полихрон (на малоазиатском берегу Мраморного моря).   В славянские земли   Недолго им пришлось пребывать на местах. Император Михаил III получил от Моравского князя Ростислава просьбу, о которой мы сказали выше.   Начался в 863 г. исторический подвиг великих братьев. Задача, поставленная перед ними императором и Патриархом, состояла не только в том, чтобы понести славянам христианское благовествование в устной форме на их родном языке: это было бы по силам многим культурным и знающим языки богословам. Перед братьями стояла проблема создания новой письменности для народов, которые ее не имели; такого рода и масштаба проблемы решаются многолетними трудами объединенных усилий многих ученых или научно-кооперативной деятельностью целых ученых корпораций.   И все же, с помощью Божией, братья эту проблему разрешили. Основная работа проделана была Константином. Он, Константин, явился настоящим автором славянского алфавита. Мефодий, употребляя современную нам терминологию, был как бы его ассистентом.   Кириллица или глаголица — какой из этих славянских алфавитов был изобретен Константином? Существует в историко-языковедческой литературе много аргументов и логических построений в пользу и первого, и второго решения вопроса. Для нашей цели все равно, каков бы ни был окончательный ответ лингвистики. Нам важнее установить бесспорное: и в том, и в другом случае   Константин не копировал букв греческой скорописи или уставного письма, ограничиваясь частичными изменениями в начертаниях букв и звуков. Им, во всяком случае, была сделана оригинальная работа, которая говорит о замечательном понимании Константином всех особенностей живого разговорного языка славянских народов, его самобытных фонетических особенностей. Алфавит Константина потому и оказался бессмертным, что он учитывал природу языков славянского корня вообще.   Примем во внимание, что и во времена Константина язык славян имел много ответвлений, наречий и местных диалектов. На каком из них великий муж реализовал свой алфавит? А он его реализовал в форме славянского перевода с греческого, в первую очередь Евангелия, а затем — уже при участии Мефодия и учеников, взятых им с собой из Константинополя, – и других книг Священного Писания и богослужебных книг. В литературе и по этому поводу до настоящего времени существует большое расхождение взглядов. Совершенно ясно, что наиболее упорное мнение о переводе первых книг (с которыми братья уже пришли в Моравию!) на моравское наречие несостоятельно, так как до этого они с данным наречием знакомы не были; еще менее мотивировано мнение о том, что первые переводы Константин сделал на болгарское наречие. Языком перевода мог автору послужить только хорошо знакомый ему ранее. А таким могло быть только наречие «солунское», т.е. македонское.   Понятность перевода для моравов была естественной, так как говоровые отличия «солунцев» от моравов были едва ли большими, чем, например, у нас говоровые отличия тамбовца от пермича или смоленца от костромича.   В дальнейшем книги Св. Писания и богослужебные переводились учениками свв. братьев на многие славянские наречия.   Мефодием уже после смерти Константина был закончен огромный труд по переводу на славянский язык Библии.   Таким образом, братья прибыли в Моравию, уже имея славянский перевод Евангелия. Князь Ростислав понимал актуальнейшую необходимость подготовки будущей национальной смены немецкому духовенству: он отобрал несколько десятков способнейших и наиболее подготовленных молодых моравов и отдал их в учение к Константину. Они технически помогли ему ускорить перевод богослужебных книг и усвоить тонкости моравского языка; он же научил их совершению литургии, утрени, часов, вечерни и повечерия.   В непродолжительном времени в десятках мест Моравии зазвучало прославление Бога на родном языке; в десятках мест были заложены очаги национальной грамотности и национального образования.   Это, конечно, имело многостороннее значение и далеко идущие вперед перспективы и не могло не вызвать острой борьбы. Силы немецкой агрессии сомкнулись с ратью немецких и германофильствующих епископов и подчиненного им духовенства. Началась яростная «кампания» — пропаганда того взгляда, что христианское богослужение могло быть совершаемо только на языках латинском, греческом и еврейском (на последнем, кстати сказать, оно нигде уже не совершалось) на том «основании», что... надпись на кресте Иисуса Христа была сделана Понтием Пилатом только на этих трех языках.   Конечно, истинная подоплека этих утверждений была гораздо более «земной», прозаичной и политической (в худшем смысле слова): речь по существу шла о том, быть или не быть самостоятельной славянской культуре, христианской по направленности, национальной по форме, свободолюбивой по устремлениям.   Историческое величие Константина в том, что он возглавил церковно- и общественно-прогрессивное движение, доказывавшее (и доказавшее), что «треязычие» (а фактически – «двуязычие») является предрассудком, тормозящим и духовное торжество истинного христианства, и культурный рост народов. Последнее тоже было важно, ибо немецкое духовенство использовало отсутствие письменности у моравов для достижения низменных целей, не считаясь со средствами. В демагогических целях оно, как мы это знаем достоверно, не боролось с остатками языческих предрассудков у моравов и даже больше (чему тоже есть доказательства) – прямо или косвенно поощряло дикие суеверия.   Константин и его соратники, число коих все возрастало, много сделали для христианского разоблачения и кощунственных брачных суеверий, и предрассудков вроде сказок о подземном царстве большеголовых людей, о прощении определенного количества грехов за убийство змей и т. д. и т. п. Мефодий неуклонно помогал брату преимущественно в области богослужебной и проповеднической практики.   По дороге в Рим   На четвертом году своей работы в Моравии братья отправились в Рим с десятками своих подготовленных к принятию священнического сана учеников, чтобы получить посвящение у папы. Общей же, главной миссией Константина и пославших его было добиться признания папой самостоятельной (на положении среднем между автономией и автокефалией) Славянской Церкви¹.   По дороге в Рим братья остановились в Паннонии (территория позднейшей Штирии), населенной в подавляющем большинстве также cлавянами, где князем был Коцел.   Паннония тоже испытывала на себе немецкие феодально-агрессивные поползновения.   Князь Коцел и передовая часть паннонцев с энтузиазмом отнеслись к возможности создания национальной церкви и национальной письменности. Краткосрочная деятельность Константина и Мефодия по проповеди Св. Евангелия на родном языке (чего немецкие священники ни в коем случае не делали; они не разрешали мирянам читать Евангелие даже на латинском языке, объявив это прерогативой духовенства) имела колоссальный успех. Сам Коцел с придворным окружением стал учиться славянской грамоте и чтению священных книг; до 50 молодых людей были отданы в учение свв. братьям.   Продолжая путь, братья с их многочисленными спутниками по неизвестным нам причинам остановились в одном из центров папистского духовенства – Венеции. Здесь на многолюдных собраниях, где в огромном количестве были представлены священники и монахи – ученейшие «латинисты», – Константину пришлось вынести сильнейший напор «троеязычников». Великий христианский ратоборец с блеском разгромил противников.   Во-первых, он вскрыл их непоследовательность, справедливо указав, что они умалчивают о фактах богослужения на родных языках у арабов, армян, готов, грузин, египтян, индейцев (индусов), персов, эфиопов и др., против каковых «ревнители троязычия» своих «обличительных» стрел не направляли. Этим была обличена нецерковная сущность противников.   Во-вторых, Константин обосновал свои положения неопровержимыми ссылками на свв. евангелистов и пророков. И на этой гранитной базе построил Константин свою практическую аргументацию: «Если сказано: "Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Св. Духа" (Мф. 28. 18–20), то, если я стану говорить на незнакомых языках, какую принесу вам пользу? Как узнают, что вы говорите?.. Когда я молюсь на незнакомом языке, то хотя дух мой и молится, но ум мой остается без следа» и т. д.   Преставление святого Константина   Диспуты в Венеции произвели большое впечатление и на папскую курию. В Риме свв. братья были встречены папой Адрианом.   Папа Адриан II, уже дряхлый старик, стремившийся не обострять отношений с Константинополем (в противоположность своему известному предшественнику Николаю I, вступившему в конфликт с Патриархом Фотием), и в споре о «трехъязычной ереси» занял примирительную позицию. Папа, торжественно приняв славянские переводы священных книг, приказал епископам Гавдерику и Формозу рукоположить учеников Константина и Мефодия, затем всем сонмом были совершены литургии на славянском языке в церквах св. Андрея, св. Патронилы, св. Марии и даже в храме св. Петра.   Признавая «правомочность» славянского языка в качестве богослужебного языка, Римская курия определенно рассчитывала, конечно, при этом на подчинение ей вновь основанной Славянской Церкви в Моравии. Грубая политика немецких епископов в данный момент вредила интересам самого Рима.   Немалые труды по укреплению положения Славянской Церкви пришлось понести Константину в Риме. И уже не пришлось ему вернуться на Балканы и на широкий Дунай: он тяжко заболел в Риме. За 50 дней до кончины принял схиму с наречением имени Кирилл. Незадолго до смерти он обратился к Мефодию со словами, прозвучавшими как вещий призыв: «Брат мой, мы были подобны паре волов, пахавших одну борозду; вот я падаю на лехе (т. е. на пашне), скончав дни свои, а ты так сильно любишь гору (Олимп, т.е. в данном случае – уединенную иноческую жизнь в монастыре); смотри же, не оставляй ради горы своего учения, которым скорее можешь быть спасен». 14 февраля 869 г. Кирилл на 42-м году жизни скончался. Поистине про него можно сказать, что он сгорел на своей работе, для которой не щадил своих сил.   Мефодий пошел по стопам своего великого брата.   Епископ для Паннонии   Коцел прислал к папе депутацию из почетнейших людей княжества с просьбой об учреждении в Паннонии самостоятельной епископской кафедры. Папа Адриан просьбу удовлетворил и в сан епископа на эту кафедру возвел Мефодия, которого именно и желала Паннония.   В своей грамоте папа, нарекая Мефодия на Паннонскую кафедру, в слегка прикрытой форме давал понять, что Мефодий имеет возможность распространять свою юрисдикцию и на Моравию. Действительно, грамота о назначении Мефодия извещала об этом не только Коцела, но и моравского князя Ростислава и даже племянника его Святополка. Очевидно, это была своего рода «политика дальнего прицела» Адриана. В Моравии Святополк уже готовил мятеж против своего дяди, и трудно было предвидеть, за кем может остаться княжение. Прямо же об учреждении самостоятельной Моравской кафедры с поручением ее Мефодию папа не говорил, предпочитая выждать от Ростислава или Святополка просьбы об этом.   Во всяком случае, в грамоте говорилось, что Мефодий посылается «не только тебе, Коцел, но учителем от Бога и св. апостола Петра по всем странам славянским». Очень интересно, что, подтверждая каноничность славянского богослужения, папа оговаривался: «Один только сохраните обычай: читать на литургии Апостол и Евангелие сначала по-латыни, а потом по-славянски».   Быстро двинулось вперед дело просвещения в Паннонии под мудрым руководством Мефодия. Вел он, частично сам, а больше через учеников своих и Константиновых проповедническую и культурно-национальную работу и в соседней Моравии.   В заточении   Семидесятые годы X века — смутный период в истории Моравии. Святополк поднялся на своего дядю, низложил его и не без помощи немецкого меча уселся на престол, приняв «покровительство» Германии. Сначала он вел себя, как последний вассал немецкого короля.   Немцы, светские и духовные, ополчились на славянское духовенство и учителей. Во время визитации Моравии Мефодий был схвачен, обвинен во вмешательстве в церковные дела другой епархии и увезен в заточение в немецкую Швабию.   Положение самого Святополка было весьма затруднительно. Без риска вызвать народное возмущение он не мог удовлетворить немецких светских и духовных феодалов, все более наглевших. В конце концов, немцы решились убрать своего ставленника, подвергли его, хотя внешне и почетному, пленению в Германии и стали хозяйничать в Моравии непосредственно. Что представляло их хозяйничанье, легко представить!   На втором году тирании немецких графов моравы поднялись на народно-освободительную войну. Во главе восставших встал священник-славянин Славомир. Вместе с феодалами восставшие стали изгонять и все поголовно немецкое духовенство. Германский король посылает против восставших свои войска и, с целью придания агрессии «законного» колорита, ставит во главе войск освобожденного из плена Святополка. Но последний при встрече с повстанцами переходит на сторону народа. Немецкие войска потерпели полное поражение. Моравы теперь категорически требуют (под угрозой отпадения) у папы учреждения у них славянской кафедры во главе с Мефодием.   Папа поспешно требует освобождения Мефодия, угрожая в противном случае запрещением в священнослужении действительных виновников ареста – немецких епископов, назначает освобожденного святителя архиепископом Моравским, одновременно восстанавливая его и на Паннонской кафедре, и тем спасает свою сильно пошатнувшуюся репутацию.   Воскресла независимая Великоморавская держава и развернулась в своем могуществе. К ней снова присоединяются чехи и частично входят приэльбские (полабские) славяне. Широкие государственные перспективы, казалось, открывались перед Моравией, но близорукая политика её правителей в скором будущем погубило дело.   Быстро росло в Моравии и ее новых областях количество церквей, увеличивалось количество вновь обращенных в христианство людей. Проповедь христианства учениками Мефодия стала все больше проникать к славянам, жившим в бассейне реки Вислы. Чешский князь Буровой и его жена княгиня Людмила приняли ев. крещение также от учеников Мефодия.   Связи с Византией   Естественно, что Мефодий упрочивал связи с Византией, которая была хранительницей и оплотом древнего христианства в то время, как папство в Риме все явственнее и во многом нарушало его основы. Враги славянства всяческими кознями старались породить неприязнь Византии к Мефодию. Все попытки были разбиты поездкой Мефодия в Константинополь в начале 80-х годов, где он был радушно принят и Патриархом, и императором Василием Македонянином. Результатом поездки было укрепление всесторонних связей Византии с Моравией и Паннонией.   Мефодий с помощью двух своих ближайших сотрудников успел перевести остальные книги Библии, кроме Маккавейских, а также завершил перевод Патерика и Номоканона Иоанна Схоластика.   Славянские просветители и Болгария   В нескольких строках отметим подвиги свв. братьев, касающиеся Болгарии. В первой половине IX века болгарские правители были в неприязненных, зачастую в вооруженно-враждебных отношениях с Византией. В ряде случаев болгары одерживали военные победы; однако внутренняя крепость Болгарии оставляла желать много лучшего.   С 852 до 888 года правил страной князь Борис, принявший затем титул царя, – один из крупнейших в истории Болгарии политических деятелей. Правильно учтя реальные интересы своей страны, он устанавливает тесные дружественные государственные и культурные связи с Византией. В среду болгарского народа начинает проникать христианство. Перевод книг Св. Писания на славянский язык, сделанный Константином и Мефодием, и изобретенная Константином славянская азбука облегчали дело христианизации Болгарии. В 865 году происходит массовое крещение болгар во главе с царем Борисом, получившим при крещении имя Михаила²; языческие агенты, возглавляемые верхушкой бояр-реакционеров, заинтересованных в сохранении своих старых привилегий, повели борьбу против царской власти и против новой христианской веры, что заставило Бориса прибегнуть, опираясь на прогрессивные силы страны, к суровым мерам подавления. В 888 г. Борис-Михаил отрекся от престола в пользу своего старшего сына Владимира и удалился в монастырь (где и умер в 907 г.).   В последние годы своей жизни многоопытный и мудрый Мефодий во многих вопросах помогал ему своими советами.   Болгарский народ справедливо считает Константина (в схиме Кирилла) и Мефодия своими первоучителями.   Мефодий почил смертью праведника 8 апреля 885 г.   Ученики   Дело свв. братьев не могло умереть. И не только потому, что оно как проповедь Правды Божией было бессмертно по самому своему существу, но и потому, что и Кирилл и Мефодий сознательно позаботились о подготовке себе преемников и продолжателей.   Первейшей задачей, которую они ставили перед каждым из своих непосредственных учеников, было неустанное подыскание «смены смене».   Незадолго перед своей кончиной Мефодий своим преемником избрал своего верного ученика, высоконравственного по жизни и высокообразованного морава Горазда.   После кратковременного святительского предстояния он был свергнут поднявшей голову антиславянской, прогерманствующей кликой. Церковный мятеж питался политическими источниками: недальновидный политик и, главное, не веривший в народные силы Святополк, растерявшийся перед нараставшей опасностью стране со стороны венгров, вздумал снова искать опоры у немцев. Те, конечно, начали с попытки усиления влияния своего духовенства в стране. Святополк не признал Горазда преемником Мефодия, и на епископской кафедре оказался ставленник немцев Вихинг, который в качестве епископа-суфрагана (т. е. викария) при Мефодии постоянно интриговал против своего архиепископа в последние годы его жизни. Вихинг и его сторонники натравили Святополка на Горазда и других учеников Мефодия, обвинив их в государственном заговоре, в том, что они покушаются на жизнь самого Святополка.   При дворе князя появляются немецкие воины — «люди грубые, ибо это были немцы, и в природе своей имея нечто зверское» – пишет современник («Житие Климента, епископа Болгарского», цитирую по русскому переводу проф. А. И. Менщикова в сборнике Московского университета «Материалы по истории письмен», Москва, 1855 г.). Зверски накидывались они на славянских священников и учителей, мучили их, иногда – убивали. Оставшимся в живых ученикам Мефодия не оставалось иного выхода, как бежать в Болгарию. Ценою ввержения страны в реакцию, ценою отказа от развития самостоятельной славянской культуры купил себе Святополк немецкую поддержку. Это не спасло Святополка, но погубило Моравию. От Моравии стали отпадать ранее тянувшиеся к ней соседние славянские племена, под немецким сапогом ослабела страна внутренне. Вскоре после смерти Святополка, в 906 году, она пала под ударами венгров, действовавших тогда также в качестве союзников немцев.   Вынужденные бежать в конце 80-х годов IX века из Моравии славянские просветители, в числе которых были такие просвещенные и талантливые Мефодиевы питомцы, как Климент, Наум, Ангеларий и др., нашли в Болгарии теплый прием и все время пользовались вниманием как царя Бориса, так и его младшего сына (сменившего в 893 г. Владимира) – искреннего христианина и друга просвещения царя Симеона (893—927 гг.). Уже в 90-х годах преподобным Клименту и двум упомянутым сподвижникам удалось добиться, чтобы три тысячи человек избранных ими людей были освобождены от всех налогов, государственных и местных повинностей, а на время их обучения они были снабжаемы и полным содержанием и взамен этого должны были нести: половина из них – обязанности пресвитеров, иподиаконов и чтецов (в зависимости от уровня образования и способностей), вторая половина – обязанности учителей грамоты и основ наук для детей; талантливейшим ученикам поручался перевод греческих книг национальной церковно-научной работы. Всем этим питомцам предъявлялись требования безупречной нравственности и добродетельной жизни.   Сотни новых храмов и школ украсили Болгарию. Верные заветам Кирилла и Мефодия его ученики (особенно преподобный Климент) заботились об искоренении суеверий и безнравственных обычаев своей паствы, особенно среди обитателей захолустнейших уголков страны. Благочестивые просветители считали делом своего богоугодного подвига и заботы о телесной пище своих пасомых. Так, например, преподобный Климент и его ближайшие ученики явились пионерами в деле развития в Болгарии разнообразного и высокопродуктивного садоводства и плодоводства. Ими была проведена громадная работа как по акклиматизации в Болгарии многих пород фруктовых деревьев и плодоносящих кустарников, вывезенных с территории Византии, так и по облагораживанию местных пород путем прививок и скрещивания с импортными.   При Клименте впервые в Болгарии появляются его письменные поучения для священников и мирян – своего рода примерные проповеди, разъясняющие сущность св. Таинств, главнейших праздников, посвященные житиям наиболее чтимых Церковью святых и т.д. Обращает на себя внимание и нравственно-назидательная сторона этих поучений, и великая способность автора изложить сложнейшие богословские понятия удивительно простым и доступным пониманию самых непросвещеннейших людей языком.   Уже в глубокой старости, прикованный к постели тяжкими недугами, Климент переводит оставшуюся болгарам неизвестной часть Цветной Триоди – от Фоминой недели до Пятидесятницы. Умер святой Климент в 916 году в сане епископа.   Славянская литература   В X веке в Болгарии наряду с переводной, греческой, появляется и оригинальная на своем языке литература, сначала богословского, а затем и светского содержания. Из числа третьего поколения последователей великих славянских первоучителей особо выделяется величавая фигура Иоанна, Экзарха Болгарии, автора полубогословского, полусветского характера сборника «Шестиднев», списки с которого пользовались огромной популярностью в Киевской Руси.   Была в исторической и даже церковно-исторической литературе попытка представить христианство на Балканах как средство насаждения среди южных и западных славян политической агентуры Византийской империи. Но это грубо противоречит фактам.   Что верно, так это то, что христианское просвещение, принесенное славянам великими просветителями, делало славян сторонниками византийской культуры, нередко даже панегиристами этой культуры. Верно также, что задолго до разделения Церквей славяне почитали Византию и духовным центром, а Константинопольского Патриарха своим первосвятителем и духовным отцом.   Но безусловно верно и то, что когда Византийская империя посягала на национальную независимость славян, они, будучи преданы ей, как центру истинного православия, давали ей вооруженный отпор как империи. Вышеназванный царь Симеон Болгарский по политическим соображениям вел ряд войн с Византией и едва не завоевал самый Константинополь.   Великие плоды   Дело великих первоучителей славянских Кирилла и Мефодия велико двумя сторонами: во-первых, тем, что они принесли славянам свет христианского учения, просветили им славян; создали нерушимую базу Православия, ибо славянские народы, получив Св. Писание и другие основные христианские книги на родных языках и тысячи учителей-единоплеменников, освоили сущность христианства по его первоисточникам; во-вторых, тем, что славянская письменность – дело рук Кирилла и Мефодия –   создала великие славянские культуры во главе с русской, передовые и непрерывно прогрессирующие; славянские культуры с самого своего рождения всегда были глубоко человечными, гуманными, в высшем смысле этого слова.   Славянская письменность – могучее средство воспитания братских отношений между славянскими народами. Наша славянская сила – в единении. Православная Церковь – неоцененный и неиссякаемый источник этого единения.   В заключение позволю себе внести предложение: день памяти свв. Кирилла и Мефодия отмечать во всех православных храмах СССР и славянских дружественных нам стран особыми проповедями, а во всех епархиальных центрах и духовно-учебных заведениях – специальными чтениями, докладами и лекциями, посвященными деятельности великих славянских просветителей и историческим результатам этой деятельности.   Никита ВОЛНЯНСКИЙ   «Журнал Московской Патриархии» №7, 1946 г.   _______  ¹Напоминаем читателю, что в этот период разделение христианской Церкви на католическую и православную еще формально не произошло.  ²Титул царя Борис принял как раз одновременно с принятием христианства.    prichod.ru
Источник:
25.05.2015 19:24
 
По теме
[sigplus] Критическая ошибка: Папка галереи изображений 6 как ожидается будет относительно пути базовой папки изображений, указанной в панели управления.
 
Религия
Помощь Феодоровскому женскому монастырю оказали тверские приставы - УФССП
Сотрудники Управления Федеральной службы судебных приставов по Тверской области в минувшие выходные снова посетили Феодоровский женский монастырь в Переславле-Залесском и оказали посильную помощь в преддверии зимы.
УФССП
В храмах Тверской епархии продолжается сбор помощи вынужденным переселенцам - Газета Вся Тверь
По благословению митрополита Тверского и Кашинского Амвросия в храмах Тверской епархии проводится сбор помощи вынужденным переселенцам и пострадавшим жителям Торопца, Курской и Белгородской областей.
Газета Вся Тверь
Митрополит Амвросий и епископ Адриан отслужили литургию в Торопце - Тверские ведомости
Фото: ВК-сообщество "Тверская епархия" В воскресенье, 6 октября, митрополит Тверской и Кашинский Амвросий и епископ Ржевский и Торопецкий Адриан совершили Божественную Литургию в Торопце.
Тверские ведомости
 
Происшествия
ДТП с пострадавшим произошло под Старицей - Афанасий-биржа
Новости Старицы, 6 октября. — Сотрудники МЧС оказывали помощь на месте. Фото: ГУ МЧС по Тверской области 6 октября в Старицком районе Тверской области произошло ДТП.
Афанасий-биржа
 
Культура
Семинар «Основы метода действенного анализа пьесы» - Дом народного творчества
11 октября в рамках проекта «Сфера Т» «Театральный чердак» для руководителей любительских театральных коллективов состоится семинар «Основы метода действенного анализа… 11 октября в рамках проекта «Сфера Т» «Театральн
Дом народного творчества
Пейзаж от мастера портрета - Областная картинная галерея
Продолжаем нашу регулярную рубрику - публикации журнала "Экземпляр" . "В представленной же гравюре мы чувствуем связь со старой традицией.
Областная картинная галерея